Июль
Пн   7 14 21 28
Вт 1 8 15 22 29
Ср 2 9 16 23 30
Чт 3 10 17 24 31
Пт 4 11 18 25  
Сб 5 12 19 26  
Вс 6 13 20 27  




Прокуратура требует уволить главу Осиновского поселения за утрату доверия

Российский МИД потребовал от США объяснить задержание двух граждан РФ

Борис Дубровский обозначил позицию по поводу строительства Томинского ГОКа

Владимир Путин не прислушался к правозащитникам

В четверг президент Владимир Путин подписал раскритикованный бизнесом антитеррористический пакет законов, подготовленный депутатом Госдумы Ириной Яровой и сенатором Виктором Озеровым. Одновременно президент поручил правительству и ФСБ прояснить и по возможности скорректировать ряд технических вопросов, вызвавших наиболее острую критику со стороны IT-отрасли (подробнее см. статью на стр. 01). Путин следил за процессом обсуждения законопроекта, был в курсе высказанных замечаний и обещал при принятии окончательного решения учесть разные точки зрения, говорил ранее пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. Формой такого учета, вероятно, и следует считать президентские поручения.

Однако кроме чисто технических, к закону Яровой выдвигались и претензии политического и общественного характера. Так, бывший президент Татарстана Минтимер Шаймиев и председатель парламента республики Фарид Мухаметшин были недовольны тем, что новые правила миссионерской деятельности ставят вне закона некоторые проводимые на дому традиционные мусульманские обряды. А президентский Совет по правам человека (СПЧ) в обращении к Путину перечислил еще несколько «неконституционных и противоречивых» положений закона. В частности, правозащитники раскритиковали введение ответственности за «несообщение о преступлении» и снижение с 16 до 14 лет возраста привлечения к уголовной ответственности за преступления террористической направленности, попросив Путина вернуть поправки в Думу для «тщательной проработки» всех его норм с участием экспертов и общественности.

Сноуден против

Бывший сотрудник ЦРУ Эдвард Сноуден, получивший убежище в России, назвал 7 июля «черным днем». Новый репрессивный закон «не только нарушает права человека, но и противоречит здравому смыслу», написал он в своем твиттере.

Тем не менее закон был подписан – в Кремле предпочли технические последствия политическим, поясняет близкий к администрации президента собеседник. «Неподписание имеет политические последствия, которые трактовались бы по-разному. «Президент не подписал закон о нацгвардии» – и никто уже не будет разбираться почему», – объясняет он логику Кремля. А обеспокоенность мусульман и отдельных сенаторов по поводу ограничения миссионерской деятельности была снята уже на заседании Совета Федерации, добавляет собеседник, близкий к руководству верхней палаты. По его словам, эти нормы не будут касаться традиционных конфессий, поскольку в новых поправках есть отсыл к действующей статье закона о свободе совести, разрешающей проводить в жилых помещениях религиозные обряды и церемонии.

«Мы будем следить за правоприменением и уже приступили к написанию поправок к этому закону», – сообщил «Ведомостям» председатель СПЧ Михаил Федотов. Если бы президент подписал закон и не дал поручений, то было бы хуже, уверен он: «У нас много за последние десятилетия неудачных законов, и многие из них просто не работают. Этот в какой-то части тоже не будет работать. А в той части, которая вступает в силу в 2018 г., его можно исправить».

Путин не очень любит накладывать вето, в последнее время такая практика не используется, говорит политолог Михаил Виноградов. Кроме того, принятие такого пакета под одним зонтиком имеет целью «напугать тех, кто готов напугаться»: вызвать мобилизацию критиков и одновременно оказать на часть из них деморализующее воздействие, считает эксперт: «Ощущение «все плохо и будет еще хуже» – это власти выгодно». Кроме того, Путин не стал балансировать одни группы власти с другими путем наложения вето, а обозначил, что реализация будет разноскоростной и в этом процессе какие-то поправки могут потеряться, резюмирует Виноградов.